ЦАХИЛОВЫ (ЦЪÆХИЛТÆ). Генеалогическое предание происхождение фамилиисвязывает с Цахилом, который по однимверсиям являлся «любимым внукомОс-Багатара», по другим — его братом.Прототипом фольклорного героя Ос-Багатара являлся реальный Багатар— один из сыновей последнего аланскогоцаря. Следовательно, предание о сыновьях Ос-Багатара в первоначальном видесформировалось никак не раньше XIV в., ибо народная память наделила фольклорногогероя чертами, характерными для реального,исторического Багатара, жившего нарубеже XIII—XIV вв. В связи с этим кажетсяверной догадка
В. И.Абаева о том, что образ фольклорного Цахила не мог появиться до татаро-монгольского нашествия.
Попреданию, древнее население Уалладжира происходило от детей прародителя осетин Ос-Багатара — Царазона, Сидамона и Кусага. У последнего был сын Цахил, от которого произошла часть населения Алагирского общества, в том числе единственная фамилия, напрямую связанная с потомками Ос-Багатара — Цахиловы.
Однако существует и другая версия, которая Ос-Багатара считает одним из братьев Царазоновых—Цахиловых! Согласно этой версии, не Цахил является потомком Ос-Багатара, а наоборот, последний происходит из клана Царазоновых—Цахиловых. Возможно и другое объяснение: речь идет о девяти братьях из двух фамилий —Царазоновых (включая Ос-Багатара) и Цахиловых. Но в любом случае они выступают сообща. Эта версия, по сути, практическине рассматривалась в науке. Она опирается не только на фольклорные данные, но и на весьма интересный письменный источник— знаменитую Нузальскую надпись.
В делах Комиссии для разбора сословных прав горцев Кубанской и Терской областей сохранился документ, датированный августом 1860 г., содержавший «надпись на Нузальской Царазонской церкви». Надпись представляет собой 9 четверостиший на грузинском языке с синхронным переводом на русский:
«1) Нас было девять братьев — Царазоновы-Цахиловы: Ос-Багатар и Давид Сослан с 4-мя царствами борющиеся;
Фидарос, Доладороз, Сокур-Георгий, с презрением на врагов взирающие;
Братья наши Исаак, Романоз и Басил сделались добрыми рабами Христа (монахами);
Мы содержали в 4-х углах узкие проходы дорог;
в Касаре имели укрепление и сабаж (заставу), здесь содержу двери моста, о будущем обнадежен, в настоящем благополучен;
Руды золота и серебра имею в таком изобилии, как вода;
У грузинского (батони) князя похитил сестру, не оставил своего рода;
Постиг меня, клятвою обманул, наложил на себя вину мою и (грех);
Багатар утонул в воде войско осетин истреблено». В делопроизводстве комиссии стихотворение препровождено следующей записью: «Копия с надписи, сохранившейся и поныне на стене Нузальской Царазонской церкви, при сем прилагается для дальнейшего исследования как достопримечательный памятник». О существовании надписи неоднократно говорили и жители Нузала. В письме наместнику Кавказа они писали: «в 1821 году, когда священник Николай Самарганов крестил наш народ, то все выше прописанные вещи похищены были». В 40-х гг. XIX в. В. С. Толстого уверяли, что «в 1821 г. священник Самарганов родом из Гори, прочитав эти надписи и найдя сокровища, их выкрал и надпись соскоблил». В 1879 г. П. С. Уварова со слов старожилов записала в своем дневнике: «В ауле Нузал через реку существует пещерный монастырь, где, по словам жителей, издревле собрано было много рукописей и разных драгоценностей; священник- грузин, собрав членов своей семьи, подставил лестницы к скалам и вывез все бесследно». Трудно судить, насколько можно доверять приведенным свидетельствам. Точно известно лишь, что Самарганов действительно в начале 20-х гг. XIX в. по распоряжению экзарха Грузии «обревизовал всю христианскую Осетию». В Нузале он начал было строительство новой церкви, однако местные жители настояли на сохранении старой. «Н. Самарганову, вложившему в строительство 400 рублей, эта история не понравилась, он прибыл в Нузал и, как рассказывают очевидцы, изуродовал фрески и надписи старой церкви».
Таким образом, эпитафия, на наш взгляд, действительно существовала и была создана, скорее всего, в начале XIV в. (ибо в ней говорится о гибели Багатара, имевшей место в 1304/6/ г.), а текст надписи отражает события XIII-XIV bb. Согласно устной традиции первой половины XIX в., в Нузале хранились некоторые реликвии аланской аристократии — шлем, колчан и копье Ос-Багатара. В 1869 г. их видел В. Б. Пфафф. По Военно-Осетинской дороге в древности располагались оборонительные комплексы и заставы, на которых взимали «плату с проезжавших купцов». Цахиловы контролировали начальный участок дороги. Проложенная через дремучий лес, она перекрывалась заставой Чырамад («Известковая»). Здесь стояли древние, сложенные из камня ворота, закрывавшиеся «тяжелыми деревянными воротами». За ними в скале находится полупещерный навес, служивший убежищем дозорным из колена Цахилта.В большом камне перед воротами выдолблен «небольшой водоем». В ходе исследований обнаружены несколько железных цепей,которыми перекрывались ворота. Неисключено, что известный сасанидский кубок VII в., обнаруженный в этих местахеще в 1828 г., — не что иное, как плата за проход иранских купцов.
Главный культовый центр Цахилта — священный заповедник Мигдау в Урсдонском ущелье. Здесь расположен целый комплекс святилищ с основным храмом Мигъдаудзуар.
Цахилта исполняли обязанности верховных судей. Высший судебный орган Алагирского общества и всей Осетии — суд Мадизан —располагался под открытым небом вселении Дагом. Это был один из известнейших судов в Осетии. Здесь заседали наиболее известные знатоки обычного права, передававшие свой опыт из поколения в поколение. Рассматривая наиболее сложные и важные дела, Дагомский суд фактически превращался в суд верховный.
В окрестностях Дагома находится древнее святилище в честь Уастырджи, считавшееся «братом» святилища Реком. Интересно,что приглашенные на пиршество гости, какими бы почетными они ни были, после молебна в святилище усаживались в отдалении от Цахиловых.
Цахилта занимали северную часть Алагирского ущелья с селениями Дагом, Урсдон и Донисар. Фамилии этого колена жили также в других частях Осетии. В полном соответствии с арийским представлением об идеальном общественном устройстве, Кусагонта-Цахилта были самыми малочисленными из древних колен осетинского народа — жреческое сословие всегда было наименьшим по численности, хотя и пользовалось большим почетом.
«Нузальская надпись» и родословный титул героя поэмы «Алгузиани» позволяют предполагать, что Цахил фигурировал и в генеалогии средневековой царской династии, принадлежавшей к колену Царазонта. Еще в XIX в. самая престижная группа семей из Царазонта, претендовавшая на происхождение по прямой линии от аланских царей, именовала себя не иначе как«Царазоновы-Цахиловы». По-видимому, в этом проявлялось древнее общеарийское правило, по которому правитель из среды военной аристократии получал легитимную власть лишь при условии при общенияк жреческой функции или генетической связи с жреческим сословием. Конечно, Цахиловы являлись носителями не только жреческих функций. Среди них было немало офицеров. Вспомним для примера Семена Цахилова — офицера российской армии, чьи отвага и подвиги были оценены несколькими боевыми орденами, включая высшую воинскую награду — Георгиевский крест.
Основная масса Цахиловых жила в Дагоме Алагирского общества. В Урсдонском ущелье они населяли также Урсдон и Донисар. Непозднее
В. они переселились в с. Хуссар Ламар дон в Тагаурском обществе. В XIX—XX вв. Цахиловы расселились по равнинным селениям Осетии и городам Кавказа, России, бывшего СССР. Цахиловы были среди первых жителей с. Лаба (Коста-Хетагурово) в Карачаево-Черкесии. Часть их участвовала в мухаджирском движении середины XIX в. Их потомки до настоящего времени живут в Турции, а также в других странах мира.
